Существует (или уже не существует) некоторое количество песен и текстов, о которых я сам давно забыл. Не пою, уничтожил или ещё что-то. Например, эта песня. Меня попросили вспомнить, пришлось рыться в сети — на удивление, нашёл оцифровку. В отвратительном качестве, естественно — магнитофонная запись 1992 года. Текст восстановил. А самой песне лет около тридцати.
Послушай, Цинния, не столь длинна тоска,
как ты её пытаешься представить.
Вели мальчишку за вином отправить,
восславим Бахуса и — вот моя рука.
Три конных варвара маячили у стен.
Север их видел — неказисты, рыжи.
Внутрь не посмеют — убоятся грыжи
не вправить после. Выпьем. А затем
даруй мне мёд и влагу приоткрытых губ.
И язычок касанием распутным
страсть отворит — и мы ложимся, будто
ложимся в лодочку на зыбком берегу.
И оттолкнёмся. И подхватит нас прибой
вздымая к небесам — до звёзд и выше
богов, которых ты в тоске попросишь: «Тише…», -
себя помыслив не рабыней, но рабой.
Я стар, прекрасная. Кокетничать грешно
в такие годы, нимфа, нет сомненья.
Давай, отпразднуем твоё освобожденье
тяжёлым неразбавленным вином.
Вот чаша, Цинния. Чернь, серебро и синь -
тончайшее творенье ювелира,
и совершенное, как эллинская лира,
вертящаяся вкруг своей оси.
Отпей сама и дай отпить тепла
с той стороны, где отпечаток губ приметен.
…фалернское заглушит привкус смерти,
что за сестерции мне продал эскулап.
Не плачь, свободная. Спина твоя дрожит.
Возрадуйся! Тебе не знать, печалясь,
о том, что утром мне Север шепнул, прощаясь:
ни нам, ни Риму эту ночь не пережить.
Добавить комментарий