Так и будет. Вымокнет сирень,
смолкнут скрипки, выгорят обои,
и поманит пением сирен
этот мир, покончивший с тобою.
И не хватит воска. А дожди
не способны вылечить от жажды.
Я когда-то вспомню — подожди —
это тело, данное однажды.
Заструится сладкое вино,
наполняя жертвенную чашу,
дух поймёт, что так заведено,
и ягнёнок удалится в чащу.
Тело оправдается строкой;
угадать в любимой Саломею
и познать от рук её покой
только этим телом и сумею.
Не затем ли в небо нас вели
медленные скрипки на концерте,
чтобы притяжение земли
нам понять, как притяженье смерти,
мне понять, от смерти уходя,
что любовь страшнее и священней.
И последним выдохом дождя
оборвать цепочку воплощений.